Так повелось в современном мире, что любые страдания, длительные негативные эмоции считаются совершенно недопустимыми. Не говоря уже о депрессивных эпизодах. Это что-то разрушающее. То, от что нужно немедленно избавиться. Нормальный человек должен всё время улыбаться, никогда не плакать, быть счастливым и здоровым. Формированию гедонистического образа немало способствуют создатели реклам. Либо как пишет один из современных поэтов: “Государствные и грустные в почёте тут не будут никогда…”. В этом есть свои плюсы и настолькоко же минусов.
Разумеется, когда общественной ценностью является счастливое состояние, это служит в определённой мере напоминанием, что печаль о пустых вещах — отделяющее нас от Бога чувство. Но с лёгкостью стирается память, о том, что бывает и добрая печаль. Она является толчком к саморазвитию, духовному росту. И это серьёзный вызов попкулярному позитивному мышлению.
“Подобно лихорадке, которая помогает иммунной системе бороться с инфекцией — повышенная температура тела приводит к перегрузке белоснежных кровяных клеток — депрессия быть может неприятным, но адаптивным ответом на болезнь” — пишет Иона (Джонах) Лерер, создатель книги “Как мы принимаем решения”. По мнению Лерера, депрессия может выполнять секретную полезную функцию.
Американский психиатр Энди Томпсон и психолог Пол Эндрюс университета Вирджинии изучали корни депрессии. Её механизм запускает мыслительный процесс — руминация. Это навязчивые размышления, “пережёвывание” (лат. ruminare — описывает процесс переваривания у крупного рогатого скота, при котором они глотают, отрыгивают и потом повторно едят еду). По мнению йельского психолога Сьюзен Нолен-Хоэксемы, люди со «склонностью к размышлениям» с боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)шей вероятностью впадают в депрессию.
Специалисты пришли к выводу: депрессия позволяет сконцентрироваться на проблеме, чтобы принять какие-то важные решения для дальнейшей жизни. «Я начал мыслить о том, что даже если у вас депрессия в течение нескольких месяцев, она может 100ить того, если она поможет для вас лучше осознать социальные отношения», — говорит Эндрюс. Представьте, например, депрессию, вызванную горьким разводом. Размышления могут принимама форму сожаления («Я должен был быть лучшим супругом»), повторяющихся контрафактов («Что если б у меня не было моего романа?») И беспокойства о будущем («Как детки будут с сиим справляться» «Могу ли я позволить для себя выплаты алиментов?»). Поскольку такие мысли усиливают депрессию, терапевты пытаются остановить цикл размышлений и подвести пациента к конкретному решению. По слодля вас Эндрюса и Томпсона такие симптомы депрессии, как неспособность депрессивных субъектов испытывать удовольствие либо отсутствие интереса к еде, интимной близости и социальным взаимодействиям, существуют только потому, что отвлекают разум человека от решения необходимой задачи, трудности.
Способность к интенсивной фокусировке в значительной степени зависит от области мозга, называемой префронтальной корой левого вентролатерального отдела (VLPFC), которая расположена в нескольких дюймах позади лба. Хотя эта область была связана с широким разнооразием умственных талантов, таковых как концептуальные знания и спряжение глаголов, по-видимому, она особенно важна и для поддержания внимания. Эксперименты показывают, что нейроны в VLPFC должны непрерывно срабатывать, чтобы дернажимать нас на задании, чтобы мы не отвлекались на постороннюю информацию. Кроме того, изменения VLPFC были связаны с синдромом дефицита внимания.
В нескольких исследованиях было обнаружено увеличение мозговой активности (измеряемой косвенно по кровотоку) в VLPFC у пациентов с депрессией. Совершенно недавно в 100тье, опубликованной нейробиологами в Китае, описано исследование: обнаружен всплеск «функциональной связи» между латеральной префронтальной корой и другими частями головного мозга у пациентов с депрессией, причем наиболее тяжелые депрессии приводят к боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)шей префронтальной активности. Одним из объяснений этого открытия является то, что гиперактивный VLPFC лежит в основе размышлений, позволяя людям оставаться сосредоточенными на своей дилемме.
Таковым образом, по мнению Эндрюса и Томпсона, депрессивные состояния работают парадоксально, подстёгивая слабые аналитические способности и помогая сосредоточиться на непростой дилемме. Если б не существовало депрессии, согласно слодля вас сиим специалистов, мы бы навряд ли выходили из сложностей: “Мудрость даётся недёшево, а платят за неё страданиями” — отмечает Иона Лерер. Однако психиатрическое сообщество раскритиковало теорию Эндрюса и Томпсона обвинив их в безрастрибуналстве. Например, психиатр Питер Крамер, 100ронник медикаментозного лечения депрессии, указал, что “романтизирование депрессии — нечто типа идеализации чахотки в конце XIX века. Эндрюса и его товарища упрекнули в игнорировании видов депрессии: хронической, постинсультной, эндогенной и т.п.
Отвечая критикам, Эндрюс и Томпсон признают широту термина “депрессия” и указывают, что их гипотеза аналитической руминации применима только к пациентам, реагирующим на острый стресс (неспецифическая (общая) реакция организма на воздействие (физическое или психологическое), нарушающее его гомеостаз). Однако отметили любопытный факт: “Мы так стремились снять с депрессии клеймо позора, что заклеймили печаль”. Томпсон редко прописывает пациентам антидепрессанты, указывая на то, что пациенты приоретают иллюзию благополучия, не решая истинных своих проблем. Например, одна пациентка сама попросила его снизить дозу, сказав, что хоть антидепрессанты ей и помогают, но домашние проблемы с мужем-алкоголиком это не решило: “Про100 сейчас он кажется мне полностью сносным”.
Исследования антидепрессантов также показывают, что при умеренной депрессии опосля курса антидепрессантов пациенты испытывают рецидив заболевания в 2 раза почаще, чем те, кто прошёл психотерапию без медикаментов.
Джо Форугасал, австрийский психолог, провёл эксперимент, в процессе которого было доказано, что люди, настроенные негативно, в сложных ситуациях принимали наиболее разумные решения. Меланхолическое настроение помогало испытуемым точнее оценить честность слухов, лучше вспоминать прошлые события и пореже использовать стереотипные суждения о людях. Также Форугасал утверждает, что литераторы в печальном настроении пишут наиболее ясно и убедительно, с боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)шей критикой относятся к работе.
Сложность, по слодля вас специалистов, заключается в том, чтобы человек смирился с горьким лекарством депрессии.