Психиатрия — одна из самых сложных медицинских дисциплин. Оценка психического здоровья и диагностика психического заболевания являются сложнейшим аналитическим процессом, требующим высокой квалификации врача-психиатра. Однако, как ни в которой из медицинских специальностей, нередко неосведомлённые и не многоосведомлённые личности считают себе возможным судить о состоянии психического здоровья и определять, является ли проявлением заболевания то либо другое нарушение психической деятельности и нуждается ли данный боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной в приёме лекарственной терапии. Необходимо отметить, что отношение общества к проблемам душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных является лакмусовой бумажкой, отражающей его духовное и общекультурное состояние. К сожалению, эта проблема остро 100ит как в современном обществе в целом, так и в церковной среде особенно. Отношение общества к душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ным можно прочувствовать по отражению проблем, связанных с ними в современной прессе, в которой наряду с терминами “психически боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной”, “душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной” примерно с одинаковой нередкотой используется термин “псих”, отражающий пренебрежительное, негативное отношение к людям, страдающим психическими расстройствами, а психиатрическая боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ница нередко именуется “психушкой”, “дурдомом”, а иногда и “дуркой”. К сожалению, широко распространено мнение, что наличие у человека психического заболевания делает его обречённым и социально опасным. В церковной среде при всем этом нередко бытует представление о отсутствии различий между душевными и духовными заболеваниями, в связи с чем все психические заболевания объясняются личным грехом боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ного либо “бесоодержимостью”.
Необходимо кон100тировать наличие в настоящее время агрессивного антипсихиатрического направления, которое находит своё отражение, в том числе в бесстрациях, финансируемых сайентологами, которые проходят перед участниками крупных психиатрических съездов. Можно конкретно не уточнять, кто, в котором психическом состоянии и по каким мотидля вас 100новится участником этих мероприятий. Однако не наименее агрессивно это направление и в церковной среде. Необходимо чётко понимама, что жертвами данной нам агрессии против психиатрии 100новятся боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ные. В начале ноября 2007 года священник одного из храмов, расположенного в центре Москвы, запретил юноше (27 лет), который за несколько лет до этого перенёс шизофренический приступ, работал, находился в относительно 100бильном состоянии, принимама лекарства. При всем этом сказал, что или его болезнь, или лекарства, или доктор “от бесов”. Через две недели боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной покончил жизнь самоубийством. Другому юноше (18 лет) с нерв (составная часть нервной системы; покрытая оболочкой структура, состоящая из пучка нервных волокон)ной анорексией батюшка не посоветовал обращаться к врачам и принимама лекарства, сказал, что нужна “только молитва и пост”. Пост прекратился в связи с летальным финалом…
Одним из ярчайших пред100вителей антипсихиатрического (и антимедицинского) направления является епископ Варнава (Беляев; 1887–1963), одна из самых загадочных фигур в истории Русской Православной Церкви ХХ века, который в 1922 году прекратил своё епископское служение и начал “юродствовать”. В своей работе “Основы искусства святости”, в которой собраны и систематизированы высказывания святых Отцов, он касается вопросов медицины и пишет: “…если ты заболел, то лечись не лекарствами, другими словами ядами (чего же сама официальная медицина не скрывает), а естественными средствами, — иными словами, помогай самой природе бороться за тебя с болезнью. Никакой медицины, в том смысле, в котором она восхваляется у культурных людей, не должно быть. Она не пользу приносит, а только вред; а в тех случаях, когда человек выздоравливает, происходит настоящее волшебство, — человеческий организм борется и побеждает не только самую болезнь, да и разрушительные действия прописываемых ему фармацевтических средств! <…> Можно с уверенностью сказать, что таковой боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной выздоровел не благодаря лекарству, но вопреки ему, исключительно обязанный сиим своей жизненной силе <…> Подагра, ревматизм, болезни мочевого пузыря, печени и почек, ипохондрия, пресыщение жизнью и многие виды нерв (составная часть нервной системы; покрытая оболочкой структура, состоящая из пучка нервных волокон)ных страданий обязаны своим возникновением болезненному состоянию органов едеварения. Худосочие, неправильности кровооращения и не многокровие развиваются воследствие нашей неумеренности <…> ряды нерв (составная часть нервной системы; покрытая оболочкой структура, состоящая из пучка нервных волокон)ноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных, истериков, ипохондриков, меланхоликов и душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных пополняются исключительно из приверженцев мясной еды и спиртных напитков, а также табака, чая, кофе и так дальше…”.
В настоящее время по данным НЦПЗ РАМН и НИИ (Научно-исследовательский институт — самостоятельное учреждение, специально созданное для организации научных исследований и проведения опытно-конструкторских разработок) психиатрии МЗиСР РФ (Российская Федерация — государство в Восточной Европе и Северной Азии, наша Родина) (октябрь 2004 года) около 21 680 000 россиян страдают тем либо другим психическим расстройством (шизофрения 3 030 000; эпилепсия 100 000; прочие психозы 400 000; деменция позднего возраста 3 000 000; олигофрения 1 800 000; пограничные состояния 4 800 000; посттравокматические стрессовые расстройства 6 500 000; острые, в том числе алкогольные психозы 2 050 000), однако из всех этих боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных реально нуждаются в психиатрической помощи 8 335 000 (шизофрения 2 025 000; эпилепсия 100 000; прочие психозы 400 000; деменция позднего возраста 1 000 000; олигофрения 1 800 000; пограничные состояния 960 000; реактивные и алкогольные психозы 2 050 000).
Необходимо отметить, что душевные страдания в сравнении с физическими страданиями являются самыми тяжёлыми — “болит душа”. Неслучайно именно в данной нам когорте боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных особо высока нередкота самоубийств и суицидальных намерений. В состоянии тяжёлой депрессии боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной чувствует себя на деньке глубокой пропасти, откуда ничего не видно, и все связи, ценности оказываются оборванными. Настоящее и прошедшейке воспринимается в мрачных тонах, а будущего нет. Один священник, у которого периодически отмечаются подобные состояния, говорил мне, что прекрасно понимает людей, которые в состоянии депрессии оканчивают жизнь самоубийством. Жизнь воспринимается ими как ад, “…ад тут, ад там, разницы никакой”.
В церковной среде толика лиц, страдающих психическим расстройствами, существенно выше, чем в попкуляции. Во-первых, это связано с тем, что в современном мире многим сиим людям некуда обратиться. Только в Церкви они обретают и поддержку, и смысл, и цель в жизни, насколько бы ни были тяжелы их душевные страдания. Причина вторая и не наименее важная — многие душевные расстройства в период обострения имеют религиозную окраску. Так, глубоко верующая мама одного моего пациента, которая не весьма успешно всегда 100ралась приощить отпрыска к Церкви, как только он “вдруг”, “неожиданно”, практически каждый денек начинал ходить в церковь и на исповедь, сразу просила откорректировать терапию, потому что правильно оценивала его состояние в этот момент как проявление депрессивно-бредового психоза.
На протяжении практически всей истории психиатрии её развитие так либо иначе было связано с Церковью. Она 100яла у колыбели психиатрии. С ней связана история призрения душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных. Первыми учреждениями, где душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной человек мог найти кров, еду, утешение, лечение, были монастыри и храмы. Отношение православных священнослужителей к несчастным, боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ным, в том числе душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ным, выразил епископ Игнатий (Брянчанинов): “…И слепому, и прокажённому, и повреждённому растрибуналком, и грудному младенцу окажи почтение как образу Божьему. Что для тебя за дело до его немощи, недостатков? Наблюдай за собой, чтобы не иметь недостатков в любви”.
В стенах монастырей происходило накопление наблюдений над особенностями проявления душевных расстройств с попытками их систематизации. Довольно чётко разграничивались нормальные и патологические религиозные переживания, были описаны различные типы психических расстройств, которые согласно современным понятиям относятся к депрессивным состояниям, бредовым расстройствам, патологии влечений. Свидетельства тому можно найти уже в трудах подвижников первых веков христианства — Иоанна Кассиана Римлянина, Макария Египетского, Иоанна Лествичника. В памятниках христианской письменности времён Киевской Руси также можно найти подобные примеры описания душевной патологии и советы по обращению с психически боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ными людьми (например, в Киево-Печерском Патерике).
Уже с XI века в древнерусской письменности прослеживается дифференцированное представление о душевных болезнях. Так, в “Изборнике Святослава” вся патология человека дробится на два боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ших раздела — “недуги плотьныя” (соматические) и “недуги душевьныя”. Причину последих видели во “врежении мозга” — этого “перьваго и началного” органа (уда), “без которого ничьтоже есть в человеце”, а боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной 100новится вроде бы “мертвецем непогребенным”. Важно отметить, что в “Изборнике Святослава”, говоря современным языком, описывается клинический способ диагностики психических заболеваний, заключающийся в расспросе и наблюдении за боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ным — доктор должен был вызывать боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ного на разговор с собой и “назирати” в это время его поведение, позу, “ступание ног, смеяние зуб” (походку и ухмылку).
Боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной в состоянии возбуждения назывался “буя”. Слово “кручина” означало меланхолию, депрессию. Её связывали с болезнью печени, пореже селезёнки (как и епископ Варнава в первой половине ХХ века). Любопытно отметить, что в литературе того времени широко бытовали термины с основой “разум” — “врежен и смятешеся разумом”, “разум мякокь”, “детескь разумом”. О киевском митрополите Фотии летописцы говорили, что он сделался “во иступлении мозга”.
Призрение душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных в монастырях, в своё время образовавшееся стихийно, было впоследствии легализировано государственными актами. Первый таковой акт относится к 1551 году, когда в царствование Иоанна Грозного на 100главом соборе была выработана 100тья о необходимости попкечения о нищих и боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных, в числе которых упоминаются и те, “которые одержимы бесом и лишены разума”, их предполагалось размещать по монастырям, “чтобы не быть помехой для здоровых”, и чтобы “получать вразумление либо приведения в правду”.
Интересный документ относится ко времени царя Михаила Фёдоровича, который “указал отправить Микиту Уварова в Кириллов монастырь под начало для того, что Микита Уваров в уме помешался”. Важно отметить, что допетровская Русь не знала той высокоорганизованной системы духовных судилищ, которые в странах Западной Европы с конца XV века, опосля буллы папы Иннокентия VIII, в течение 2-ух 100летий то и дело вмешивались в судьбы нарождающейся психиатрии, нередко истребляя душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных с бредом самоовинения и бесоодержимости. Можно отметить, что в это время в России душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ные в состоянии психоза могли безнаказанно приписывать для себя сношения с дьяволом, практически не рискуя быть сожжёнными на костре.
В царствование Фёдора Алексеевича был издан специальный закон (1677), по которому не имели права управлять своим имуществом, наряду с глухими, слепыми и немыми, также пьяницы и “глупые”. Таковым образом законодательство ХVII века было уже настолько просвещено, что относило таковых “глупых” к категории “хворых”, другими словами нездоровых.
Призренческая деятельность в отношении душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных, которой занимались монастыри, бесспорно требовала определённых материальных средств, которых, однако, у государства в то время не было. Сохранились сведения, что в 1681 году правитель Фёдор Алексеевич ещё раз предложил Собору епископов строить боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ницы и обещал отдать на это денекги, но, по слодля вас епископа Филарета, “своего слова не сдержал”.
В начале XVIII века понятие о психическом расстройстве как о болезни, без сомнения, установилось прочно; даже в некоторых криминальных случаях поднимался вопросец о вменяемости преступника. Так было, например, в одном политическом деле, где отыскали необходимым поместить боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ного на испытание в монастырь и поручить денек за днём вести запись всем его речам и поступкам. Это обширное дело о “истопнике Евтюшке Никонове”, который был аре100ван за то, что “пришёл к солдатам на расправаул, говорил, будто-де великий государь проклят, потому что он в Московском государстве завёл германецкие чулки и ботинки”.
В 1723 году Пётр Великий воспретил посылать “сумасбродных” в монастыри и возложил на Главный колдуныстрат обязанность устройства госпиталей. Однако за неимением таковых в опослядующие десятилетия душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ные направлялись по-прежнему в монастыри. А вскоре Синоду было вменено в обязанность не чинить никаких препятствий к приёму душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных в монастыри и не ссылаться на указ Петра.
Важный период русской психиатрии начинается с 1762 года. На предложение Сената дать в монастырь душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных князей Козловских Пётр III положил следующую резолюцию: “Безумных не в монастыри определять, но построить на то нарочитый дом, как то обыкновенда и в иногосударствных государствах учреждены долгаузы1, а в прочем быть по сему”.
Однако от резолюции до дела было ещё далеко. Сенатом был сделан запрос в Академию наук. На запрос ответил историограф Мюллер, пред100вив собственный собственный план устройства долгауза. Он начинал с того, что в настоящее время является одним из основных психиатрических догматов: с утверждения, что боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных необходимо разделять по отдельным категориям в зависимости от их психического 100туса. При всем этом необходимо отметить, что Мюллер, требовал, чтобы “доктор употреблял всякие средства к их излечению, а прежде, нежели придут в разум, священникам у их дела нет”.
В 1765 году, в царствование Екатерины II, постановлено было учредить два долгауза — один в Новгороде, в Зеленецком монастыре, другой в Москве, в Андреевском; однако учреждены они так и не были, первый из этих монастырей вскоре стал заштатным, другой был закрыт.
В следующем году вышло правительственное постановление, предписывающее свезти всех сосланных для исправления в уме в различные монастыри; в Спасо-Евфимиевский монастырь в Суздале для смотрения за ними была представлена воякаская команда. В том же году генералу-майору Вяземскому было предписано “Сосланных в монастырь <…> содернажимать нескованными, расправаульным поступать без употребления строгостей; поелику они в уме повреждённые, то с ними обращаться с возможной человечеству умеренностью”. В 1767 году сибирский генерал-губернатор Н. И. Чечерин доносил в Сенат о наличии у него боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)шого числа помешанных из ссыльных и просил их помещать в те монастыри, где нет полного числа монахов. Указом Сената от 1773 года было определено назначить в каждой губернии по два монастыря (супругской и женский) для размещения душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных. Однако духовное начальство энергично сопротивлялось превращению монастырей в долгаузы, другими словами в учреждения для содержания помешанных, ссылаясь при всем этом не только на материальные проблемы, да и на то, что лечение психически боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных — дело врачей, а не духовенства. Для дискуссии, развернувшейся по этому вопросу, характерна история со студентом Академии наук Яковом Несмеяновым, который страотдал меланхолией и слышал в нагове нагоса. По указу императрицы для исправления он был определён на содержание в монастырь. Однако Синод этому воспротивился и направил студента к ректору Славяно-греко-латинской академии Порфирию Крайскому, который опосля разговора с ним не нашёл у него “…никакого сомнения в законе Божием”, в связи с чем “…оный Несмеянов для излечения болезни” был отправлен в лазарет.
В 1775 году, когда Россия была разделена на губернии, при губернских управлениях были учреждены приказы общественного призрения, которые начали открывать психиатрические отделения при боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ницах и строить специальные дома для мозгалишённых — “жёлтые дома”. Первый таковой дом был открыт в Новгороде в 1776 году, в это время в московской Екатерининской боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)нице было предоставлено 26 мест для мозгалишённых. Этих мест было очевидно недо100точно, и вскоре боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных 100ли размещать в смирительном доме и в богадельне в селе Преораженском, где в 1809 году в заново отстроенном здании было открыто специальное психиатрическое учреждение, получившейке в дальнейшем название Преораженской боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ницы для душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных. В настоящее время это Московская психиатрическая боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ница № 3 имени В. А. Гиляровского. Средства для усмирения неспокойных состояли из ремней длиной около 1,5 м, которыми боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ным связывали ноги, использовались так называемые смирительные жилеты (камзолы), к которым были приделаны узенькие рукава из парусины длиной наиболее 2 м для привязывания ими рук вокруг тела. В 1825 году на 113 боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных было 25 цепей, другими словами можно предположить, что в отдельные моменты “на цепях” сидело до четверти боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных. В 1828 году главным врачом стал доктор В. Ф. Саблер, с этого момента начинается новейший шаг в клинике, появляются “скорбные листы”, уничтожены цепи, для боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных были приоретены музыкальные инструменты, бильярд, были организованы огородные и рукодельные работы.
К 5десятым годам относится любопытная страница из истории данной нам боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ницы. В одной из её палат жил “юродивый”, — Иван Яковлевич Корейша, необычайно попкулярный у московского люда, который воспринимал его, не без основания, как человека, наделённого даром прозорливости. При всем этом современники из тех, кто относился к нему с боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)шим уважением, отмечали возникновение у него приступов, на протяжении которых он был абсосвирепно неадекватен. За разрешением самых разнооразных вопросов к нему было постоянное паломничество, которое, естественно, смущало администрацию боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ницы, однако средства, собранные благодаря Корейше, позволили сделать в боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)нице многие усовершенствования. Похороны Корейши были грандиозные, за 5 дней было отслужено около 200 панихид. С него Ф. М. Достоевский писал образ Семена Яковлевича в романе “Бесы”.
Конец ХIX века ознаменовался 100новлением современной психиатрии как на практическом уровне — организация работы психиатрических клиник, так и на теоретическом — формирование клинико-нозологического направления. В России это было связано с блестящей плеядой психиатров, среди которых необходимо именовать С. С. Корсакова, П. Б. Ганнушкина, В. И. Яковенко, П. П. Кащенко.
Формирование клинико-нозологического направления основывалось на изучении закономерностей возникновения и дальнейшего течения психических заболеваний, то все естьго стереотипа развития болезни. Формирование этого направления неразрывно связано с именем выдающегося германецкого психиатра, основоположника современной психиатрии, руководителя Гейдельбергской психиатрической клиники Эмиля Крепелина (1856–1926). Им впервые было чётко сформулировано (1896 г.), что душевная болезнь представляет собой “закономерный биологический процесс, разделяющийся на несколько видов, имеющих каждый определённую этиологию, характерные физические и психические признаки, типичное течение, патолого-анатомическую основу и тесно связанный с самой сущностью процесса заранее предопределённый финал”. Биологическая сущность болезненного процесса заключается в наличии определённого нарушения в обмене веществ.
ХХ век характеризовался дальнейшим развитием нозологического направления в психиатрии, изучением основных закономерностей течения психических заболеваний. В 20‑х, 30‑х годах в медицинскую практику были внедрены так называемые шоковые методы терапии: маляротерапии (1918), наркотического сна (1922), инсулинокоматозной терапии (1935), электросудорожной терапии (1938). В настоящее время из этих методов находит широкое применение во всём мире только электросудорожная терапия, которая имеет чёткие показания.
С введением в психиатрическую практику психотропных средств (1952) начался современный шаг биологической терапии психических заболеваний. Психофармакотерапия способствовала повышению эффективности лечения различных контингентов психически боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных, расширила границы терапевтического воздействия, изменила вид психиатрических боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ниц, открыв новейшие возможности социальной реабилитации сумасшедших.
Основной научной проблемой психиатрии до конца 70‑х годов являлось изучение различных аспектов шизофрении. 80‑е годы характеризовались пристальным вниманием к изучению проблем аффективных расстройств, другими словами расстройств настроения, таковых, как депрессия и мания. Последнее десятилетие упор в научных исследованиях делается на проблемах пограничной психиатрии, в том числе на психосоматических состояниях, другими словами на группе психических расстройств, основным внешним проявлением которых являются симптомы соматических, другими словами терапевтических заболеваний. Боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)шой упор в современных исследованиях делается на изучении биологических основ психических расстройств. Наблюдается боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)шой прогресс в исследовании молекулярно-генетических основ шизофрении. В начале 60‑х годов ХХ века была установлена вовлечённость в патогенез шизофрении так называемых дофаминовых рецепторов, за что создатель данной теории Арвид Карлссон получил в 2000 году Нобелевскую премию по медицине. Кроме этого, установлено нарушение серотонинового и норадренолинового обмена при депрессивных состояниях, на нормализацию которых направлено действие антидепрессантов.
Среди выдающихся психиатров ХХ века необходимо именовать имя одного из признанных патриархов отечественной психиатрии — профессора Дмитрия Евгеньевича Мелехова (1899–1979), известного не только как одного из основоположников социальной психиатрии, много сделавшего для выработки теоретических и практических основ реабилитации душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных, да и создавшего в то далекое советское время концепцию курса “Пастырская психиатрия” для студентов Духовных академий и 7нарий. Д. Е. Мелеховым был написан труд “Психиатрия и вопросы духовной жизни”, который не был им завершён, однако принципиальные положения были сформулированы. Эта работа с предисловием отца Глеба Каледы вышла в машинописном издании в конце 1979 года, вскоре опосля смерти автора. В дальнейшем она вошла в настольную книгу священнослужителя (Т. 6), была напечатана в журнале “Русское возрождение”, в психиатрическом журнале “Синапс”, в 1995 году она вошла в сборник “Психиатрия и актуальные проблемы духовной жизни”, в настоящее время её можно найти в интернете. Будучи человеком православным, отпрыском позжественного священника Рязанской губернии, Д. Е. много размышлял над вопросами соотношения в человеке телесного, душевного и духовного, о душевных и духовных болезнях. Эти вопросы начали его волновать ещё на студенческой скамье. Известный в годы его молодости священноисповедник Георгий (Лавров) из Даниловского монастыря весьма чётко различал эти болезни и одним он говорил: “Ты, деточка, иди к врачу”, а другим “Для тебя у врачей созодать нечего”. Бывали случаи, когда 100рец, наладив духовную жизнь, рекомендовал сходить к психиатру либо, наоборот, брал от психиатра людей к для себя на духовное исцеление.
В своей работе Д. Е. Мелехов исходил из святоотеческого трихотомического понимания человеческой личности, с разделением её на три сферы: телесную, душевную и духовную. В соответствии с сиим болезнь духовной сферы вылечивает священник, душевной — врач-психиатр, телесной — врач-соматолог (терапевт, невролог и др.).
Однако существует целый ряд состояний, которые снаружи имеют сходные проявления. Например, среди духовных состояний выделяют грех уныния и печали; среди психических состояний выделяются депрессии, одним из проявлений которых является грустное, подавленное настроение, тоска, уныние, апатия. Среди духовных состояний выделяется состояние “прелести”, важнейшим проявлением которой является переоценка человеком своей личности. Однако данный симптом, наряду с ощущением боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ным прилива сил, энергии, психомоторным возбуждением, расстройством влечений, сокращением длительности ночного сна, является одним из проявлений влекиакальных состояний.
Среди духовных заболеваний в качестве наиболее тяжёлого состояния выделяется бесоодержимость, к основным проявлениям которого относится боязнь святыни. Можно привести два примера, иллюстрирующих данное состояние. Первый из их связан с епископом Стефаном (†1963), который ещё до рукоположения в священный сан, в лагере, будучи врачом, носил на для себя Святые Дары. Однажды его как врача попросили проконсультировать дочь начальника лагеря. Когда он к ней пришёл, она неожиданно 100ла метаться по комнате и кричать, чтобы убрали Святыню — доктора попросили уйти. Другой пример связан с архиепископом Мелитоном (†1986) и относится к концу 20‑х годов прошлого 100летия. Однажды он поздно вечером, практически ночкой, переносил с одной квартиры на другую портрет святого праведного Иоанна Кронштадтского. Навстречу ему шёл супругчина, который стал неожиданно кричать и называть имя Иоанна Кронштадтского. Как известно, “беснование” нередко происходит во время особо значимых моментов богослужения. При всем этом, если это происходит во время торжественного Великого вхону и не происходит во время “Для тебя поем”, когда происходит пресуществление Святых Даров, то безусловно возникает вопросец в отношении квалификации данного случая: в первом случае может идти речь о истерическом состоянии, во втором — о явлении чисто духовном.
При психических заболеваниях встречаются бредовые идеи бесоодержимости. Так, при острых эндогенных психозах наряду с бредовой тематикой мессианского содержания, когда боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной считает себя “мессией”, “призванным спасти” Россию либо всё человечество от мирового зла, экономического кризиса и т. д. и т. п., существуют также бредовые состояния, когда боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной считает себя виновным в мировых войнах, в землетрясениях, называет себя антихристом, говорит, что в него вселились “бесы”, “шайтаны” (в зависимости от культуральных особенностей боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ного). В данных случаях синдром “бесоодержимости”, также как и бредовые идеи мессианского содержания, является одним из проявлений психического заболевания. В настоящее время острые психотические состояния достаточно успешно купируются при назначении нейролептической терапии (терапия — процесс, для снятия или устранения симптомов и проявлений заболевания).
Естественно, человек един, и все сферы в его личности неразрывно связаны между собой. Можно привести множество примеров, когда соматические заболевания приводят к расстройствам психики и нарушению духовной жизни. Существуют так называемые соматоформные психические расстройства, когда расстройство психики имеет клиническую картину соматического заболевания. При наличии серьёзных соматических состояний нередко возникают и реактивные состояния, требующие вмешательства психиатра. Естественно, существует тесная взаимосвязь духовной и душевной жизни человека. Душевные переживания человека сказываются на его духовном состоянии, и наоборот, нередко серьёзные проблемы в духовной жизни приводят к психическим расстройствам, требующим вмешательства психиатра.
Когда эти три сферы человеческой личности — дух, душа и тело, — как отмечал Д. Е. Мелехов, находятся в согласии, в гармонии друг с другом, что достигается только при условии преоладающего влияния сферы духа, можно говорить о здоровье (епископ Феофан Затворник и Никодим Святогорец). При всем этом возникают некоторые принципиальные вопросы — может ли человек, страдающий тяжёлым физическим заболеванием, быть психически и духовно здоровым? Ответ тут однозначный. Такие примеры мы знаем не только из жития святых, да и среди наших современников, в том числе среди людей, далеких от Церкви. Вопросец следующий — может ли человек духовно боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной быть формально психически и физически здоровым? Ответ тут положительный — да, может. И вопросец третий, наиболее интересный — может ли человек, страдающий серьёзным психическим заболеваниям, включая тяжёлые формы депрессии и шизофрению, быть святым? Ответ тут также однозначный — да, может. В некоторых подробных житиях святых, в том числе особо нами почитаемых, описаны специфические симптомы тяжёлых психических заболеваний. В связи с сиим необходимо чётко понимама, что неважно какая болезнь есть крест, который посылается человеку, в первую очередь “ни за что-то”, а для его духовного роста. В случаях, описанных в житиях святых, мы лицезреем, как они несли собственный крест и достигнулли святости.
Д. Е. Мелехов предостерегал священников от того, чтобы брать на себя устранение исключительно “духовным лечением” всех случаев психического заболевания. Историческим примером “невидения” духовником психического расстройства являлась, по мнению Д. Е. Мелехова, болезнь Н. В. Гоголя, сведшая его в могилу. За 18 лет писатель перенёс 9 депрессивных приступов, которые усложнялись от раза к разу. Он погиб от тяжёлого истощения с нарушением обмена веществ, бредом греховности, самоуничижения, а на высоте приступа с упорным отказом от еды, полной двигательной и мыслительной заторможенностью и мутизмом (10 дней не говорил ни слова). Сожжение 2‑го тома “Мёртвых душ” было также совершено во время приступа депрессии с болезненным сознанием своей греховности и греховности своего творчества. Духовник не понимал, что имеет дело далеко не с обычным покаянием, “печалью о грехах” здорового человека, которая в диалектике здорового покаяния заканчивается радостью прощения и возвращения к Папе. У Гоголя была депрессия витальная, от природных биологических процессов, “по естеству”, печаль не та, “которая производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская, которая производит погибель” (по апо100лу Павлу, см. 2 Кор 7:10). Поэтому вме100 ободрения и призыва к самопроверке, вме100 разъяснения боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ному, что он впал в болезнь, которая имеет естественное биологическое происхождение, что эту болезнь нужно принять и с терпением нести, как человек переносит тиф либо воспаление лёгких, духовник советовал бросить всё и идти в монастырь, а во время последнего приступа привёл Гоголя в кошмар угрозами загробной кары.
Болезнь и погибель Гоголя — типичный случай, когда врачи ещё не умели распознать и адекватно вылечивать это заболевание, а духовник, не понимая психиатрическую основу этого состояния, толковал его одно100ронне, духовно-мистически, а не в аспекте единства и сложных взаимоотношений в человеческой личности биологического, психологического и духовного. Таковы результаты недо100точной компетенции врачебного и духовного диагноза, которые в наше время уже непростительны: избенажимать их в таковых случаях можно только объединёнными усилиями врача и исповедника.
Д. Е. Мелехов призывал к тесному сотрудничеству священника и психиатра при лечении верующих душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных. В его труде содержится одно весьма важное положение: “переживания болезненного происхождения, непосредственно связанные с динамикой болезни, при определённых условиях могут стать источником положительного духовного опыта”. Опираясь на пережитое им самим кратковременное психическое расстройство, Д. Е. Мелехов считал, что его содержание может иметь глубокий духовный смысл. По выходе из состояния наркоза, в связи со сложной операцией, он пережил ощущение торжественного богослужения и оценил его таковым образом: «с точки зрения клинического и психофизического уровня понимания это было онейроидное состояние на выходе из нарушения сознания при кризисном окончании тяжёлого состояния интоксикации. И ничего наиболее. С точки зрения духовного уровня суждений это было достоверно данное великое ободрение и утешение, позволившейке впервые осознать весь этот период как время “посещения” (ср. Лк 19:44: ты не вызнал времени посещения твоего)».
Таково было видение взаимоотношения психиатра и духовника в душепопечении одного из крупнейших отечественных психиатров профессора Дмитрия Евгеньевича Мелехова.
Таковой же точки зрения придерживался архимандрит Киприан (Керн; 1899–1960), профессор Свято-Сергиевского института в Париже, создатель курса по пастырскому богословию. Отец Киприан считал, что область пастырского душепопечения и сфера психиатрии различны, хотя и являются смежными, но одна другую не исключающими, потому что психиатрия не вмешивается в область, подведомственную чистому богословию. Так, “аскетика даёт мудрые, от отцов и учителей Церкви унаследованные советы излечения грехов и пороков: гордости, уныния, сребролюбия, тщеславия, чревоугодия, блуну и т. п. Психиатрия отыскивает наиболее глубокие причины тех духовных состояний человека, которые коренятся в сокровенных тайниках души, в подсознании, в унаследованных либо благоприоретённых противоречиях человеческого существа. Психиатрия обращает своё внимание на то, что аскетику в сущности не интересует: навязчивые идеи, фобии, неврастения, истерия и т. п.”. Он считал, что «…существуют такие душевные состояния, которые не могут быть определяемы категориями характерственного богословия и которые не входят в понятие добра и зла, добродетели и греха. Это всё — те “глубины души”, которые принадлежат к области психопатологической, а не аскетической». Дальше он замечал, что «…оласти характерственной психиатрии и характерственного богословия не совпадают, потому что для одной нередко встают загадки души там, где другая решает всё простым определением “тяжкий грех”». Отец Киприан считал, что пастырь должен сам прочитать одну-две книги с психопатологическими наблюдениями, “…чтобы огулом не осудить в человеке как грех то, что {само по себе} есть только трагическое искривление душевной жизни, загадка, а не грех, таинственная глубина души, а не характерственная испорченность…”.
Отец Киприан 100вил и таковой вопросец — есть ли болезнь зло? “В том, что она есть последствие первородного зла, в этом сомнений нет, но есть ли сама по для себя болезнь зло, подлежащее только епитимиям? Нужно ли неврастению вылечивать только аскетическими средствами? 100ит ли эта неврастения либо влекиакальное состояние на той же полосы, что и сребролюбие либо гордость? <…> и случай незапятанной психопатологии, равно как и та либо другая хворь либо же грех осуждения близких — всё вместе сущность последствия первородного греха. Но нельзя все эти последствия подводить под одно понятие греха. Грехом является только третий из приведённых примеров”. Однако отец Киприан советовал не психиатра приглашать к аналою, а самому священнику изучить психопатологию психических болезней. В каждом конкретном случае отец Киприан призывал действовать “с оглядкой”, с особою осторожностью и проникнувшись духом сострадания и нажималости, внимания и внутреннего такта.
В ХХ веке многие душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ные в нашей стране отыскали для себя приют в монастырских стенах. Во многих монастырях опосля их закрытия были созданы загородные психиатрические боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ницы — интернаты для тяжёлых хронических боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных. В качестве примера можно привести Николаевский Песношский монастырь близ Дмитрова, монастырь Александра Свирского, Успенскую Вышинскую пустынь, где подвизался святитель Феофан Затворник, Пустынь Нила Сорского, Серафимо-Понетаевский Скорбященский монастырь близ Чудеева, Валдайский Иверский Святоозерский Богородицкий супругской монастырь, один из братских корпусов Свято-Успенской Почаевской Лавры. И мы верим, что по молитдля вас тех угодников Божиих, которые подвизались в этих обителях, Господь смягчил душевные страдания психически боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных людей.
В настоящее время имеется уже достаточно подробно разработанный специальный цикл “Пастырской психиатрии” в курсе пастырского богословия, который в течение многих лет преподаётся будущим пастырям в Православном Свято-Тихоновском гуманитарном университете, в Московской Духовной академии и 7нарии и в Сретенской Духовной 7нарии. Основная цель курса состоит в том, чтобы отдать будущим священнослужителям общие представления о симптомах и синдромах психических болезней, обучить распознавать типичные признаки психических расстройств и дифференцировать духовные и душевные заболевания, очертить особенности пастырского подхода к боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ным, страдающим психическими заболеваниями, наметить принципы пастырской тактики при тех либо других конкретных проявлениях психической патологии, в том числе обучить будущего пастыря распознавать случаи, когда боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной нуждается в направлении к психиатру, включая показания для недобровольной госпитализации. Курс занятий для студентов состоит из цикла лекций и практических занятий с бесстрацией и разбором нездоровых.
В Москве имеется уже боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)шой серьёзный опыт сотрудничества врачей-психиатров и священников как из приходских храмов, так и из монастырей в деле окормления душевноболь (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ных. Нередко именно благодаря священнику, по его благословению, “по послушанию” боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной направляется к психиатру и в дальнейшем в течение многих лет принимает поддерживающую терапию. Церковь всегда продолжала и, безусловно, будет продолнажимать своё дело попкечения, призрения душевноболящих. Практически при каждом храме, а тем наиболее при монастырях, трудятся, несут послушание подобные боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ные. Нередко они работают практически в специально сотворенных условиях, по несколько часов в денек, вместе с кем-то, кто понимает их состояние. Тут, как правило, с пониманием относятся к тому, если они “устали” и не вышли на работу либо неожиданно попросили отпустить их домой.
30 октября 1992 года, опосля освящения боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ничного храма во имя иконы Божией Матери Целительницы при Научном центре психического здоровья Российской академии медицинских наук, выступая перед психиатрической общественностью нашей страны, Святейший Патриарх Алексий II сказал: “На врачей-психиатров и учёных возложена трудная и ответственная миссия служения делу духовного здоровья вверенных в их попкечение человеческих душ. Служение врача-психиатра является в подлинном смысле искусством и подвигом по образу служения Самого Хри100 Спасителя, Который пришёл в мир отравленного человеческим грехом бытия для того, чтобы помогать тем, кто нуждается в помощи, поддержке и утешении…”.
1 Долгауз (нем. Dollhaus) — букв. ‘дом для безумцев’, в русском литературном языке XIX в. психиатрическая боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ница называлась дом скорби, скорбный дом (встречается ещё у М. А. Булгакова), а психиатрический боль (физическое или эмоциональное страдание, мучительное или неприятное ощущение)ной сострадательно назывался скорбный главою. — Ред.